Закат раскинулся крестом поверх долин вершин и грез
Ты травы завязал узлом и вплел в них прядь моих волос
Ты слал в чужие сны то сумасшедшее видение страны где дни светлы от света звезд...
Тонкие пальцы рассеянно перебирают струны мандолины, случайно обнаруженной в сундуке за сценой "Вуали" и прихваченной в дорогу. Алисан не бард, но поет и играет вполне сносно. Ганн, жующий травинку, улыбается ей через костер - он думает, что эта песня о нем. Вот только Ганну никогда не доводилось видеть звездного неба над Невервинтером... Фарлонг закрывает глаза.
читать дальше
Господином горных дорог назову тебя
Кто сказал что холоден снег?
Перевал пройду и порог, перепутие,
Перекрестье каменных рек.
Касавир в совершенстве знал горные тропы вокруг родника Старого Филина. Сколько дней и месяцев он провел там, в глуши, выслеживая отряды орков? Когда Алисан расспрашивала, паладин все больше отмалчивался, неохотно рассказывая о своем прошлом. А потом, когда он начал доверять ей настолько, чтобы доверить любую тайну, они уже разговаривали совсем о другом...
Я ухожу вослед не знавшим, что значит слово "страх".
О, не с тобой ли все пропавшие, погибшие в горах,
Что обрели покой там, где пляшут ветры под твоей рукой
на грани ясного утра?
Она выслеживала его, "Каталмача", а он нашел ее сам. Решил, что отряд из четырех человек, трое из которых - женщины, - не сумеет противостоять ораве орков голов в пятнадцать, и повел своих людей в атаку. Разумеется, тогда он не представлял себе, на что способна в бою Кара, оберегаемая от вражеских атак Келгаром. Как и два юрких тифлинга, исчезающих и вновь появляющихся в самых неожиданных местах на поле боя.
— Мы бы справились и сами, — заявила Алисан тогда, подходя к нему и оказываясь ниже ростом на целую голову. Паладин смерил ее спокойным взглядом. Тифлинг напряглась - он не мог не почуять в ней кровь Нижних Миров, хоть рожки и скрыты под шляпой. Тогда, чтобы развеять все его сомнения, она стащила шляпу и вызывающе встряхнула волосами. Совсем по-детски, да она и была тогда всего лишь девчонкой. Алисан никогда до конца не могла понять, почему люди шли за ней и верили в нее. Почему верил Касавир.
— Прошу прощения, миледи. — сказал он тогда...
Господином Горных Дорог назову тебя, облака
Кружат стаей перед грозой.
Наша кровь уходит в песок, позабудь ее, и она
Прорастет тугою лозой.
Сколько раз, просыпаясь поутру, когда выпадала роса, она выглядывала из под одеяла и первым что видела, былего профиль на фоне медленно светлеющего неба? - Касавир всегда выбирал стражу перед рассветом. Сколько раз ловила на себе его изучающий взгляд, не вечно настороженный, как у Бишопа, а прямой и твердый. И от этого она чувствовала себя неуютно. Бишоп, по-крайней мере, говорил о том, о чем думал. Касавир молчал и смотрел. А она избегала его взгляда. А потом перестала, когда перестала бояться. У нее очень быстро появились более серьезные поводы для страха. И ей захотелось чтобы Касавир, наконец, заговорил. И это случилось перед самым началом конца. Тогда их крови и правда было довольно и на камнях Крепости-на-Перекрестке и в Мерделейн. А теперь весна и там наверняка растет болотный вьюн и цветы потихоньку укрывают пепелище...
Я хотела остаться с тобой,
Я уже успела посметь.
Пахнет снегом прозрачная боль –
То ли даль, то ли высь, то ли смерть...
Она всегда знала, что долг паладина был тем, что стояло между ними. Ее богом была Огневолосая Госпожа Суне и Алисан могла не бояться привязаться к кому-либо, но Касавир... Ему было трудно решиться. Так она думала, хоть и доходили случи, что причиной, по которой Касавир покинул Невервинтер, была женщина. Слухи, естественно, распространял Бишоп. Алисан могла бы расспросить его обо всем, но только представив выражение лица и гадкую ухмылку следопыта, если она спросит его о Касавире, капитан отказалась от этой идеи. Настало время ей глядеть на паладина, а ему отворачиваться, сдерживая себя. Но, конечно, там были не только взгляды. Дейгун как-то обмолвился, что весьма вероятно, среди демонической родни его приемной дочери не обошлось без суккуба. Движение, взгляд, мимолетное прикосновение - та бездна, что подстерегает мужчин - все это было в ее крови. Естественно, действовало не только на паладина. Бишоп посматривал на нее все более странно и поток новобранцев возрос чуть ли не вдвое... И Касавир не выдержал. Остановил как-то на выходе из главного зала крепости, и, ломая себя, продираясь сквозь собственные обеты, сказал, что не может больше противиться чувствам. Они целовались в темноте под винтовой лестницей донжона и от него пахло морозом. Огонь, горящий в глубине обледенелой скалы - вот каким был был ее Касавир. Войско Короля Теней уже двигалось к крепости, когда они наконец, посмели быть вместе.
Пусть укроет цепи следов моих иней,
Чтоб никто найти их не мог.
Кто теперь прочтет подо льдом твое имя,
Господина горных дорог...
Потом она думала - лучше бы им не встречаться. Лучше бы Касавир остался охотиться на орков в своих горах. Касавир пал на исходе зимы, остался под камнями обрушившейся крепости Короля Теней, а ее путь лег дальше. К великому проклятию и зеленоглазому шаману. Позади остался Невервинтер, и он - Господин горных дорог. Что оставалось ей этой весной? Забывать? Алисан помнила. И пела.